Николай Колычев. И тепла, и любви...

***

И тепла, и любви на земле остается все меньше нам.

И смертельна тоска. И бессмертна тоска — по нетленному!

И - здоровый мужик - снова прячусь я в маленькой женщине,

Значит, женщина эта вмещает меня... и Вселенную.

Ветер плакал и выл, и синел заполярный Амур с тоски,

И достал он стрелу, и, не целясь, послал — на везение...

И впервые — взахлёб — закричал я по осени в Мурманске.

А теперь возвратился сюда — за любовью осеннею.

Ночь сластит на губах зацелованной чёрною родинкой.                           

Непроглядность вздыхает - рябиново, ветрено, слякотно

 Но услышится вдруг, как во тьме задыхается Родина.          

 И приникну к окну, за которым темно  и  заплаканно.    

   

Здесь кончается всё — и  земля, и страна и уверенность.

Мне страшней, чем другим, у меня ведь отсюда всё начато.

Словно вечная смерть к нам сегодня пришла, чтобы смерить нас.

Я черту под собой подводить не хочу. На черта черта?!

Пусть - незримы во мгле - хороводятся звёзды над крышами,

Замыкая весь мир - от божественности - до убожества.

Засыпает любимая — маленькой мышкой под мышкою,

И не хочется жить без любви - потому, что не сможется.

Колычев Н. Гармония противоречий. – Мурманск: Кн.изд-во. – 2007. – С.79.   

Вариант

***

И тепла, и любви

на земле остается все меньше нам.

И смертельна тоска.

И бессмертна тоска — по нетленному!

И, здоровый мужик,

снова прячусь я в маленькой женщине,

Значит, женщина эта

вмещает меня... и Вселенную.

Ветер плакал и выл,

и синел заполярный Амур с тоски,

И достал он стрелу,

и, не целясь, послал — на везение...

И впервые — взахлеб —

закричал я по осени в Мурманске.

А теперь возвратился сюда —

за любовью осеннею.

Ночь сластит на губах

зацелованной черною родинкой.                           

Непроглядность вздыхает

рябиново, ветренно, слякотно

 ...  Но, услышится вдруг,

как во тьме задыхается Родина.          

 И приникну к окну,

за которым темно  и  заплаканно.    

   

Здесь кончается всё —

и  земля, и страна и уверенность.

Мне страшней, чем другим,

у меня ведь отсюда всё начато.

Словно вечная смерть

к нам сегодня пришла, чтобы смерить нас.

Я черту под собой

подводить не хочу, на черта черта!

Пусть, незримы во мгле,

хороводятся звезды над крышами,

Замыкая весь мир

от божественности до убожества.

Засыпает любимая —

маленькой мышкой под мышкою,

И не хочется жить без любви,

потому, что не сможется.

Славянский ход: Русским словом: Спец. выпуск. -1998. – С.34.

Примечание: Разница между вариантами – в знаках препинания.